УГОЛОВНОЕ ПРАВО

 Д. Ю. КРАЕВ

Ответственность за умышленное причинение смерти другому человеку в целях использования органов или тканей потерпевшего закреплена в п. «м» ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Убийство в целях использования органов или тканей потерпевшего совершается с прямым умыслом, когда виновный осознает общественную опасность своего деяния, направленного на лишение жизни другого человека с целью использования любым способом (не только в целях трансплантации) органов или тканей потерпевшего, предвидит реальную возможность или неизбежность наступления его смерти и желает ее наступления. О прямом умысле свидетельствует и цель — использование органов или тканей потерпевшего.

Если умысел на изъятие органов или тканей потерпевшего возникает после умышленного причинения ему смерти в любых иных целях, кроме цели использования указанных органов или тканей, то такое убийство не может квалифицироваться по п. «м» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Действия виновного в этом случае требуют уголовно-правовой оценки по ч. 1 ст. 105 УК РФ (либо, при наличии отягчающих обстоятельств, по пп. «а»—«л» ч. 2 ст. 105 УК РФ), а также, поскольку в УК РФ нет состава незаконного изъятия органов или тканей трупа, как справедливо отмечает Г. В. Овчинникова, по ст. 244 УК РФ как надругательство над телами умерших, если в процессе совершения преступления тело было обезображено(1).

Л. А. Андреева полагает, что рассматриваемое убийство совершается «по корыстному мотиву или по мотиву спасения близкого человека, нуждающегося в замене соответствующего органа или тканей»(2).

Ю. М. Антонян пришел к выводу, что «криминальный каннибализм чаще всего связан с сексуальными преступлениями, т. е. совершается на сексуальной почве и в связи с сексуальными переживаниями»(3).

Так, в течение пятнадцати лет Чикатило убил 53 человека (мальчиков, девочек, женщин). Он расчленял трупы, вырезал куски тела, как правило половые органы, и поедал их. Спесивцев убил более 19 человек. После совершения убийства расчленял трупы, варил куски тела, съедал их и заставлял есть тех потерпевших, которые еще оставались в живых(4).

Мотив убийства в целях использовании органов или тканей потерпевшего может быть корыстным, желанием помочь больному путем пересадки ему органов или тканей другого человека, которого лишают жизни, карьеристским (желание угодить начальству), сексуальным и т. д.

Так, Пензенским областным судом был осужден житель города Белинского Пензенской области 1988 года рождения. Следствием и судом установлено, что у обвиняемого сформировалось негативное отношение к лицам, злоупотребляющим спиртными напитками, ведущим бродяжнический, попрошайнический образ жизни.

Стр.12

С 2009 по 2011 год обвиняемый с помощью ножа умышленно причинил смерть девяти жителям Пензенской области, тела закопал в городе Белинском. В ходе проверки его показаний на месте обнаружены человеческие останки, которые извлечены из земли. В двух случаях после совершения убийства он отделял сердце, которое забирал с собой, а впоследствии употреблял в пищу(1).

Мы не можем согласиться с мнением некоторых авторов о том, что рассматриваемый вид убийства может осуществляться в целях использования органов или тканей потерпевшего только для трансплантации(2).

Во-первых, для такого ограничительного толкования нет законных оснований: в п. «м» ч. 2 ст. 105 УК РФ говорится о цели использования органов или тканей человека, но способ такого использования не уточняется, следовательно, он находится за пределами рассматриваемого состава и может быть любым. Если бы законодатель предусмотрел повышенную ответственность за убийство в целях использования органов или тканей человека исключительно для трансплантации, то четко сформулировал бы в п. «м» ч. 2 ст. 105 УК РФ — в целях использования органов или тканей человека для трансплантации, как это сделано в ст. 120 УК РФ, предусматривающей ответственность за принуждение к изъятию органов или тканей человека для трансплантации, и в п. 12 ч. 2 ст. 129 УК Литвы, устанавливающем ответственность за убийство с целью получить какой-либо орган или ткань потерпевшего для трансплантации(3).

Во-вторых, на то, что убийство может совершаться в целях использования органов или тканей человека не только для трансплантации, указывает различие терминологии, используемой в п. «м» ч. 2 ст. 105 УК РФ и в Законе Российской Федерации от 22.12.1992 № 4180-1 «О трансплантации органов и (или) тканей человека». В первом случае речь идет об использовании органов и тканей, а во втором трансплантация определяется как пересадка органов и тканей человека. Безусловно, термин «использование» намного шире, чем «пересадка», являющаяся лишь одним из способов использования органов и тканей человека.

В-третьих, не все органы (ткани) человека могут быть объектами трансплантации. 

Так, согласно Закону Российской Федерации «О трансплантации органов и (или) тканей человека» объектами трансплантации могут быть сердце, легкое, почка, печень, костный мозг и другие органы и (или) ткани, перечень которых определяется федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции по выработке государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере здравоохранения и социального развития, совместно с Российской академией медицинских наук.

Такой перечень утвержден совместным приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации № 306н и Российской академии медицинских наук № 3 от 04.06.2015 «Об утверждении Перечня объектов трансплантации». У человека, конечно, намного больше органов и тканей, чем указано в Перечне. Согласно Закону Российской Федерации «О трансплантации органов и (или) тканей человека» его действие не распространяется на органы, их части и ткани, имеющие отношение к процессу воспроизводства человека, включающие в себя репродуктивные ткани (яйцеклетку, сперму, яичники, яички или эмбрионы), а также на кровь и ее компоненты (ч. 2 ст. 2). Соответственно, органы и

Стр.13

По мнению А. Г. Мустафазаде, криминальный каннибализм, ритуальные убийства квалифицируются по ч. 1 ст. 105 УК РФ(1).

Т. В. Кондрашова полагает, что поскольку в самой норме ч. 2 ст. 105 УК РФ не указывается, как в дальнейшем будут использованы органы и ткани, «использование может быть любым, например:

трансплантация другому человеку, нуждающемуся в замене соответствующих органов и тканей;

продажа для любых целей;

удовлетворение извращенных сексуальных потребностей;

поедание частей трупа;

изготовление религиозных фетишей, амулетов, средств для лечения различных заболеваний, сувениров (…пример последнего являли фашистские концентрационные лагеря, где из человеческой кожи изготавливались дамские сумочки, абажуры и т. п.);

убийства, совершенные на почве суеверия и религиозного фанатизма с целью принесения человеческих жертв»(2).

Соглашаясь с мнением ученого, полагаем, что использование органов и тканей жертвы убийства, предусмотренного п. «м» ч. 2 ст. 105 УК РФ, возможно также для промышленных нужд, при так называемых медицинских убийствах, целью которых является получение медикаментов, в состав которых входят части человеческого тела, для выкармливания животных, при вампиризме — высасывании крови потерпевшего (кровь является тканью человека), т. е. способ использования органов и тканей может быть любым, а не только их трансплантация.

Так, известны убийцы, которые осуществляли вампирские ритуалы над своими жертвами. Серийных убийц Петера Кюртена, терроризировавшего жителей окрестностей Дюссельдорфа (иногда его называли немецким Джеком Потрошителем — он подстерегал своих жертв на проселочных дорогах, убивал и выпивал их кровь), и Ричарда Трентона Чейза в бульварной прессе называли вампирами, после того как их обнаружили пившими кровь убитых ими людей. Были и другие случаи проявления вампиризма: в 1974 году был пойман двадцатичетырехлетний Вальтер Локк, похитивший тридцатилетнего электрика Хельмута Мэя, он прокусил вену на его руке и выпил чашку крови(3).

Признавая разнообразие мотивов рассматриваемого убийства, тем не менее не все авторы считают обоснованным существование в УК РФ п. «м» ч. 2 ст. 105.

Среди аргументов за его исключение Т. А. Плаксина называет то, что «цель использования органов или тканей при незаконном медицинском эксперименте, взятая изолированно от мотивов, также не может служить показателем обязательного существенного повышения общественной опасности убийства; теоретически данной цели дол­жен в большинстве случаев соответствовать мотив стремления разработать но­вые методики лечения или профилактики заболеваний, который низменным не является». При этом Т. А. Плаксина отмечает: «Что же касается всех остальных вариантов цели использования органов или тканей потерпевшего, называемых в уголовно-правовой литературе (ис­пользование для поедания, для удовлетворения извращенных сексуальных по­требностей, для изготовления амулетов и т. д.), то они, по-видимому, независи­мо от мотивов совершения убийства, повышают степень его общественной опасности из-за явной ничтожности результата, к которому

Стр.14

стремится виновный, по сравнению со средством его достижения. С этих позиций они могут выступать социальными основаниями квалифицирующего убийство обстоятельства. Однако на решение вопроса о существовании социальной потребности в усилении ответственности за вызываемые ими убийства оказывает влияние распространенность подобных преступлений, а точнее — отсутствие таковой»(1).

Мы не можем согласиться с данной точкой зрения по нескольким основаниям.

1. Отсутствие практики по тому или иному составу преступления не означает отсутствие необходимости в нем. Из средств массовой информации мы знаем о «черном рынке» органов и тканей человека, о неединичных фактах совершения ритуальных убийств, случаях каннибализма и иного использования органов и тканей человека. Однако тот факт, что до суда по п. «м» ч. 2 ст. 105 УК РФ доходит немного дел, отнюдь не свидетельствует о том, что таких преступлений нет, это свидетельствует об отсутствии должного противодействия данным преступлениям.

2. Повышенное наказание за рассматриваемое деяние обусловлено тем, что само по себе столь тяжкое преступление, посягающее на такое ценное благо, как жизнь человека, будучи совершенным в целях использования органов или тканей потерпевшего, характеризует его исполнителя как крайне опасного для общества субъекта, цинично относящегося к человеку как к «ходячему комплекту» нужных «запчастей»(2). И это нельзя оправдать даже стремлением разработать но­вые методики лечения или профилактики заболеваний, поскольку согласно Конвенции Совета Европы о защите прав человека и человеческого достоинства в связи с применением достижений биологии и медицины 1997 г. — Конвенции о правах человека и биомедицине (ETS № 164) всякое медицинское вмешательство, включая вмешательство с исследовательскими целями, должно осуществляться в соответствии с профессиональными требованиями и стандартами, а интересы и благо отдельного человека превалируют над интересами общества или науки (ст.ст. 2 и 4).

3. Об обоснованности существования данного отягчающего убийство обстоятельства свидетельствует и законодательный опыт зарубежных стран.

Так, составы квалифицированного убийства, сходные с предусмотренным п. «м» ч. 2 ст. 105 УК РФ, имеются в уголовном законодательстве иных государств, например Азербайджана, Армении, Беларуси, Грузии, Казахстана, Кыргызстана, Литвы, Молдовы, Таджикистана, Узбекистана, где юридическая регламентация ответственности за убийство в целях использования органов или тканей потерпевшего аналогична той, что используется в УК РФ. Различие конструкций в ряде Кодексов состоит в указании на разные способы использования биоматериала, состав которого также не всегда идентичен приведенному в УК РФ. Более того, в Уголовных кодексах названных стран предусмотрено повышенное наказание не только за убийство в целях использования органов или тканей потерпевшего, но и за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью (а по УК Литовской Республики и за причинение вреда здоровью небольшой тяжести), совершенное в указанных целях.

В Уголовных кодексах Республики Казахстан (п. 12 ч. 2 ст. 99)(3), Кыргызской Республики (п. 12 ч. 2 ст. 97)(4), Республики Таджикистан (п. «о» ч. 2 ст. 104)(5) составы данного квалифицированного убийства почти тождественны составу, сформулированному в п. «м» ч. 2 ст. 105 УК РФ.

В пункте 14 ч. 2 ст. 104 УК Армении речь идет о цели использования частей тела или тканей потерпевшего(6). В УК Азербайджана

Стр.15

рассматриваемый признак убийства идентичен квалифицирующему признаку, указанному в п. «м» ч. 2 ст. 105 УК РФ, однако он приведен в п. 2.5 ст. 120 вместе с признаком «из корыстных побуждений или по найму» с использованием между ними соединительного оборота «а равно»(1). Видимо, азербайджанский законодатель исходит из того, что убийство в целях использования органов или тканей потерпевшего — это корыстное убийство.

Уголовные кодексы Беларуси и Узбекистана можно объединить в одну подгруппу по признаку указания в составах рассматриваемых убийств на трансплантат, получение которого является конечной целью преступления, а также на использование частей трупа в качестве целей такого убийства (п. 9 ч. 2 ст. 139 УК Республики Беларусь(2) и п. «н» ч. 2 ст. 97 УК Республики Узбекистан(3)).

В УК Грузии в конструкции рассматриваемого вида убийства предусмотрена цель пересадки или использования иным образом органов, частей органов или тканей тела жертвы (п. «н» ст. 109)(4), в УК Молдовы — цель изъятия и (или) использования либо продажи органов или тканей потерпевшего (п. «l» ч. 3 ст. 145)(5), т. е. в первом случае уточняется способ использования биоматериала указанием на его пересадку, а во втором — изъятие или продажа органов (тканей) предусматриваются дополнительно, но, судя по формулировке, не как вид использования.

В УК Литвы отягчающим обстоятельством убийства названа цель получить какой-либо орган или ткань потерпевшего для трансплантации (п. 12 ч. 2 ст. 129)(6).

Как уже отмечалось, специфической особенностью уголовного законодательства ряда стран является указание цели использования органов или тканей потерпевшего в квалифицированных составах не только убийства, но и умышленного причинения тяжкого вреда здоровью (ст. 126.2.5 УК Азербайджанской Республики(7), п. 13 ч. 2 ст. 112 УК Республики Армения(8), п. «н» ч. 2 ст. 117 УК Грузии(9), п. 9 ч. 2 ст. 106 УК Республики Казахстан(10), п. 7 ч. 2 ст. 104 УК Кыргызской Республики(11), п. «d» ч. 3 ст. 151 УК Республики Молдова(12), п. «о» ч. 2 ст. 110 УК Республики Таджикистан(13)). Это свидетельствует о стремлении законодателя каждого из названных государств усилить уголовную ответственность за насилие, совершенное в данных целях.

Учитывая изложенное, полагаем, что российский законодатель обоснованно предусмотрел рассматриваемый признак в качестве квалифицирующего не только в ст. 105 УК РФ, но и в ст. 111 УК РФ, поскольку, безусловно, данное обстоятельство как повышает степень общественной опасности самого умышленного причинения смерти или тяжкого вреда здоровью человека, так и свидетельствует о повышенной общественной опасности преступника, совершающего посягательство в целях использования органов или тканей потерпевшего.

Данную точку зрения разделяют и другие ученые. Так, С. С. Тихонова отмечает, что «повышенная общественная опасность убийств такого рода заключается в обращении с человеком как с вещью при игнорировании самоценности человеческой жизни, что в корне подрывает доверие к лечебным учреждениям и всей трансплантологической деятельности»(14).

Стр.16