стр.77-84
Обложка
Содержание
Честнов И. Л. Состояние юридической науки в постсовременном обществе
Ломакина И. Б. Неопределенность и определенность в постижении правовой реальности
Краев Д. Ю. Квалификация убийства, сопряженного с хищением либо вымогательством наркотических средств или психотропных веществ, а также растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, либо их частей, содержащих наркотические средства или психотропные вещества
Лавринов В. В. Некоторые вопросы определения предмета контрабанды, предусмотренной статьей 229.1 УК РФ
Шкеле М. В., Огарь Т. А. Модели квалификации соучастия в приобретении наркотическихсредств без цели сбыта
Силкин В. П. Новая редакция статьи 236 УК РФ как проявление деградации уголовного права
Хромов Е. В. Проблемы квалификации сбыта наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов с использованием средств массовой информации либо электронных или информационно-телекоммуникационных сетей (включая сеть «Интернет»)
Шадрин И. А. К вопросу о социальной обусловленности уголовной ответственности за коммерческий подкуп
Шиханов В. Н. Конструкция единого продолжаемого сбыта наркотических средств или психотропных веществ
Щепельков В. Ф. Особенности применения норм о необходимой обороне по делам о домашнем насилии
Баркалова Е. В., Ручкин К. В., Серова Е. Б. Актуальные вопросы уголовного преследования за совершение мошенничества с использова-нием информационно-коммуникационных технологий
Медведева А. С. Проблемы разграничения компетенции педагога и психолога как участников уголовного судопроизводства
Холопов А. В. Компьютерные программы 3D-визуализации события преступления
Жуков Г. К. Пределы изменения обвинения в судебном разбирательстве: проблемы правоприменения
Михайлов В. В. Проблемы соблюдения пределов судебного разбирательства с участием присяжных заседателей
УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС
Научная статья УДКУДК 343.13
ПРЕДЕЛЫ ИЗМЕНЕНИЯ ОБВИНЕНИЯ В СУДЕБНОМ РАЗБИРАТЕЛЬСТВЕ: ПРОБЛЕМЫ ПРАВОПРИМЕНЕНИЯ
Георгий Константинович ЖУКОВ
hagen5@yandex.ru
Прокуратура Новгородской области, Великий Новгород, Россия
Аннотация. В статье анализируются предоставленные прокурору полномочия по распоряжению обвинением, порядок и условия их реализации на различных стадиях уголовного судопроизводства. Автор обращает внимание на особенности изменения обвинения, когда сохраняется указанная в обвинительных документах юридическая квалификация действий обвиняемого, однако подвергаются корректировке вмененные ему в вину фактические обстоятельства совершения преступления. Также обсуждается возможность изменения обвинения в целях предотвращения фактов возвращения уголовных дел прокурору судом в порядке ст. 237 УПК РФ и постановления оправдательных приговоров. Констатируя наличие в правоприменительной практике проблем, связанных с реализацией указанных правомочий, автор предлагает пути их решения и приходит к выводу о необходимости дальнейшего совершенствования прокурорской и судебной практики.
Ключевые слова: полномочия прокурора, изменение обвинения, пределы судебного разбирательства, возвращение уголовного дела судом прокурору, оправдательный приговор
Для цитирования: Жуков Г. К. Пределы изменения обвинения в судебном разбирательстве: проблемы правоприменения // Криминалисты 2021. № 3 (36). С. 77-84.
THE LIMITS OF CHANGING THE CHARGES IN PROCEEDINGS:
ENFORCEMENT ISSUES
Georgy K. ZHUKOV
hagen5@yandex.ru
Public Prosecutor's Office of the Novgorod Region, Veliky Novgorod, Russia
Abstract. The article analyzes the powers granted to the prosecutor to administer the prosecution, the procedure and conditions for their exercise at various stages of criminal proceedings. The author draws attention to the peculiarities of changing the charge, in which the legal classification of the accused's actions indicated in the indictment is preserved, but the facts of the crime imputed to him are subject to correction. Besides the possibility of changing the charges in order to prevent the return of criminal cases to the prosecutor by the court in accordance with Article 237 of the Criminal Procedure Code of the Russian Federation and rulings of acquittals are discussed. Paying attention to the existence of problems with the exercise of these powers in law enforcement practice, the author proposes ways to solve them and comes to the conclusion that it is necessary to further improve prosecutorial and judicial practice.
Key words: prosecutor's powers, change of charges, limits of the trial, return of the criminal case by the court to the prosecutor, acquittal
For citation: Zhukov G. K. The limits of changing the charges in proceedings: enforcement issues // Criminalist. 2021. № 3 (36). Р. 77-84.
Стр.77
Государственный обвинитель в условиях равенства прав сторон в судебном разбирательстве в основном наделен тем же набором процессуальных средств для реализации возложенных на него задач, что и защитник.
Вместе с тем существенной особенностью правового положения прокурора как должностного лица, осуществляющего от имени государства уголовное преследование, являются предоставленные ему законом права по распоряжению обвинением, которые, имея усеченный, а в чем-то и вовсе декларативный характер на досудебных стадиях производства по уголовному делу, в досудебном и судебном производстве приобретают во многом ультимативный характер.
К сожалению, законодатель, конструируя нормы уголовно-процессуального закона, регулирующие права и обязанности прокурора, а это прежде всего ст. 21, 37, 246 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (УПК РФ), не посчитал необходимым детально раскрыть механизм реализации им правомочий, связанных с распоряжением обвинением. В самом общем виде это положение сформулировано в ч. 4 ст. 37 УПК РФ, согласно которой прокурор вправе в порядке и по основаниям, установленным данным Кодексом, отказаться от осуществления уголовного преследования с обязательным указанием мотивов своего решения. Это, в свою очередь, корреспондирует положениям ст. 6 УПК РФ о том, что защита личности от незаконного и необоснованного обвинения, ограничения ее прав и свобод, в том числе путем отказа от уголовного преследования, признается одним из назначений уголовного судопроизводства.
Более подробно данный вопрос урегулирован в ст. 246 УПК РФ, где идет речь о правах обвинителя. В частности, пп. 1, 2 и 3 ч. 8 ст. 246 УПК РФ предусматривают в качестве способов изменения прокурором обвинения в сторону смягчения, во-первых, исключение из юридической квалификации деяния признаков преступления, отягчающих наказание; во-вторых, исключение из обвинения ссылки на какую-либо норму Уголовного кодекса Российской Федерации (УК РФ), если деяние подсудимого предусматривается другой нормой уголовного закона, нарушение которой вменялось ему в обвинительном заключении или обвинительном акте; в третьих, переквалификацию деяния в соответствии с нормой УК РФ, предусматривающей более мягкое наказание.
Однако в указанной норме отсутствует конкретизация того, что понимать под изменением обвинения «в сторону смягчения», каковы критерии для признания его таковым, может ли прокурор изменить обвинение, не улучшая, но и не ухудшая положение подсудимого, и обязательна ли для суда в таком случае его позиция, как это установлено ч. 7 ст. 246 УПК РФ для полного и частичного отказа от обвинения, или она имеет рекомендательный характер.
Еще больше вопросов возникает при обращении к положениям ч. 2 ст. 252 УПК РФ, согласно которым изменение обвинения в судебном разбирательстве допускается, если этим не ухудшается положение подсудимого и не нарушается его право на защиту. Таким образом, к указанному в ст. 246 УПК РФ условию «смягчения» обвинения добавляется еще одно, также обязательное — это соблюдение права на защиту. Причем обращает на себя внимание один нюанс: если в ст. 246 УПК РФ говорится об изменении обвинения «в сторону смягчения», то в ст. 252 УПК РФ — о некоем более нейтральном понятии, об изменении обвинения, если этим «не ухудшается положение» подсудимого.
В чем здесь камень преткновения, какие есть трудности, порой непреодолимые, которые не позволяют обвинителям эффективно пользоваться своим правом на изменение обвинения в суде?
В отличие от отказа от обвинения, который в целом по Российской Федерации в 2019 году имел место в отношении 105 лиц, отдельный учет реализации прокурорами полномочий по его изменению в настоящее время не ведется, что несколько затрудняет оценку масштабов и эффективности применения данных положений закона.
Вместе с тем значимость предоставленных прокурору в этой сфере прав трудно переоценить. Здесь можно было бы развернуть широкую дискуссию относительно того, во всех ли случаях обвинитель обязан изменять обвинение при наличии формальных
Стр.78
оснований, допустимо ли применение им принципа целесообразности в прокурорской практике, и о прочих, наверное, более этических, чем правовые, проблемах. Немало вопросов возникает и относительно этапа рассмотрения судом уголовного дела, на котором возможен отказ от обвинения либо его изменение, а также порядка реализации этого полномочия, в том числе в какой форме должно быть заявлено об отказе или изменении обвинения [1; 2; 3; 4; 5].
Представляется целесообразным акцентировать внимание на двух более узких аспектах проблемы:
во-первых, можно ли процессуальный инструмент изменения обвинения использовать для того, чтобы предотвратить возвращение судом уголовного дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ для устранения препятствий его рассмотрения судом, и если это допустимо, то в каких именно случаях;
во-вторых, можно ли и при каких условиях указанный инструмент использовать для того, чтобы избежать оправдания подсудимого за отсутствием в его деянии состава преступления, если признаки того уголовно наказуемого деяния, которое ему вменялось в вину, не нашли своего подтверждения, но вместе с тем усматриваются криминообразующие признаки другого деяния.
Что касается актуальности первой из обозначенных проблем, то следует отметить, что в правоприменительной практике отсутствует единый подход к пониманию положений ст. 237 УПК РФ, которая позволяет суду возвратить прокурору уголовное дело в случае несоответствия обвинительного заключения требованиям уголовно-процессуального закона, в единстве с уже упомянутыми требованиями ст. 252 УПК РФ, которая вроде бы и разрешает изменить обвинение, но с условием — если этим не ухудшается положение подсудимого и не нарушается его право на защиту.
Соответственно, здесь мы видим определенную коллизию между этими нормами: если можно изменить обвинение в суде, то в какой части это дозволительно сделать и можно ли таким образом нивелировать те недостатки, которые имеются в обвинении и с формально-правовой точки зрения предопределяют принятие судом решения, предусмотренного п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ? Закон однозначного ответа на эти вопросы не дает.
Не снимают всех возникающих вопросов и разъяснения, содержащиеся в п. 20 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 ноября 2016 г. № 55 «О судебном приговоре», в которых предпринимается попытка сформулировать критерии допустимости изменения обвинения, в том числе оценки обвинения как более тяжкого и как существенно отличающегося от первоначального по фактическим обстоятельствам. Здесь Пленум Верховного Суда указал, что обязательными условиями для изменения обвинения в случае переквалификации действий (бездействия) подсудимого на другую статью уголовного закона, по которой подсудимому не было предъявлено обвинение, являются: тождественность действий, квалифицируемых по новой статье закона, с первоначально вмененными ему в вину; отсутствие признаков более тяжкого преступления и равно отсутствие существенных отличий по фактическим обстоятельствам от поддержанного обвинителем обвинения. Более тяжким Пленум Верховного Суда Российской Федерации признал обвинение в том случае, если применяется другая норма уголовного закона, санкция которой предусматривает более строгое наказание, либо если в обвинение включены дополнительные, не вмененные обвиняемому факты (эпизоды), влекущие изменение квалификации преступления на закон, предусматривающий более строгое наказание, либо увеличивающие фактический объем обвинения, хотя и не изменяющие юридической оценки содеянного.
Наконец, согласно правовой позиции Пленума, существенно отличающимся обвинением от первоначального по фактическим обстоятельствам следует считать всякое иное изменение формулировки обвинения (вменение других деяний вместо ранее предъявленных или преступления, отличающегося от предъявленного по объекту посягательства, форме вины и т. д.), если при этом нарушается право подсудимого на защиту*.
Стр.79
Принятое позднее постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2017 г. № 51 «О практике применения законодательства при рассмотрении уголовных дел в суде первой инстанции (общий порядок судопроизводства)» также вошло в обсуждение практики применения ст. 246 УПК РФ, но только через призму порядка реализации прокурором этих прав в судебном заседании, а не условий и существа их применения. В частности, в данном Постановлении Пленума разъяснено, что как отказ от обвинения, так и изменение обвинения обвинителем предопределяют принятие судом решения в соответствии с его позицией. Вместе с тем государственный обвинитель должен изложить суду мотивы полного или частичного отказа от обвинения, равно как и изменения обвинения в сторону смягчения, со ссылкой на предусмотренные законом основания, а суд — принять решение только после завершения исследования в процедуре, отвечающей требованиям состязательности, значимых для этого материалов дела и заслушивания мнений участников судебного заседания об обоснованности позиции государственного обвинителя*.
Таким образом, высшая судебная инстанция изложила достаточно исчерпывающие разъяснения относительно того, что понимать под ухудшением положения подсудимого, являющимся препятствием для изменения предъявленного ему обвинения, дала рекомендации по процедуре отказа от обвинения и его изменения, однако ответа на не менее важный вопрос, а именно, что подразумевается под изменением, которое «не нарушает право на защиту», нами получено не было.
В этой связи наиболее дискуссионный характер приобретает возможность изменения прокурором обвинения в том случае, когда он не переквалифицирует инкриминируемое деяние на другую статью Особенной части УК РФ, санкция которой предусматривает менее строгое наказание, и не исключает из обвинения какие-либо квалифицирующие признаки, по сути, сохраняя в рамках вновь предъявленного или, точнее, измененного обвинения все уголовно-правовые последствия осуждения виновного, но при этом подвергает корректировке фактические обстоятельства совершения преступления.
Если говорить о способах изменения обвинения, позволяющих избежать возвращения прокурору уголовного дела в порядке ст. 237 УПК РФ, допустимость которых не вызывает нареканий судов, то следует отметить, что прокуратурой Новгородской области несколько лет назад было проведено обобщение региональной судебной практики по данному вопросу, которое позволило сформировать единый подход к решению прокурорами указанной задачи.
Так, разработаны правила изменения государственным обвинителем обвинения путем реализации права, предусмотренного ч. 8 ст. 246 УПК РФ.
По уголовным делам о хищениях и других имущественных преступлениях, налоговых и иных преступлениях в сфере экономической деятельности органами расследования при предъявлении обвинения могут быть допущены ошибки при исчислении размера вреда, причиненного преступлением, а также при сложении сумм финансовых операций и сделок с похищенным имуществом. Если сумма имущественного ущерба органом следствия завышена, объем обвинения может быть скорректирован путем изменения государственным обвинителем обвинения в сторону смягчения. В ряде случаев возвращение прокурором уголовного дела следователю для производства дополнительного расследования в связи с необходимостью изменения обвинения в сторону смягчения является нецелесообразным в связи с возможностью устранения имеющихся недостатков в ходе судебного разбирательства.
Например, в ходе подготовки государственных обвинителей к рассмотрению Новгородским районным судом уголовного дела в отношении первого вице-губернатора области и других лиц, которые обвинялись в хищении более 20 миллионов рублей,
Стр.80
выделенных из бюджета Новгородской области на содержание автомобильных дорог регионального значения, было установлено, что в обвинении имеются противоречия при определении суммы ущерба, вменяемого в вину подсудимым. При описании некоторых сделок и банковских операций суммы денежных средств органом предварительного следствия были указаны некорректно, что влияло и на определение общей суммы ущерба от совершенных преступлений. Своевременное выявление данных ошибок позволило государственным обвинителям еще до рассмотрения уголовного дела в отношении основных фигурантов изменить обвинение в отношении трех обвиняемых, заключивших досудебные соглашения о сотрудничестве, уголовные дела в отношении которых были выделены в отдельное производство и разрешены в соответствии с нормами главы 40.1 УПК РФ*.
Аналогичным образом прокурором могут быть исключены из обвинения отдельные формулировки, которые носят ошибочный или противоречивый характер (например, в одном абзаце обвинения указано временем совершения преступления 1 мая 2018 года, в то время как в следующем абзаце при описании аналогичных действий указана дата 1 мая 2019 года), если в результате не будет нарушено смысловое содержание обвинения и не будут исключены обстоятельства, подлежащие обязательному доказыванию в соответствии со ст. 73 УПК РФ. Не вызывает сомнений и возможность корректировки обвинения по уголовным делам о преступлениях против жизни и здоровья, если в обвинительном заключении излишне указаны телесные повреждения, которые фактически не были причинены виновным.
Сложнее обстоит дело с внесением в обвинение изменений, если допущенные при его формулировании ошибки затрагивают такие обстоятельства, как время, место и способ совершения преступления. Именно в такого рода ситуации и не хватает ясности относительно того, нарушает изменение обвинения право обвиняемого на защиту или нет.
С одной стороны, можно найти достаточно серьезные аргументы в пользу того, что такое изменение обвинения ни в коем случае недопустимо, поскольку, как скажут апологеты этой позиции, оно предполагает совершенно другую линию защиты, возможность выдвижения новых версий об алиби, которые должны быть проверены следственным путем в ходе досудебного производства, и вообще такое вольное распоряжение обвинением приведет к юридической несостоятельности первоначально предъявленного следователем обвинения.
С другой стороны, как нам представляется, изменение обвинения или, при необходимости, предъявление нового обвинения в суде является вполне адекватной мерой в ситуации, когда при составлении обвинительного документа допущена ошибка в дате, времени, месте совершения преступления. Устранение такой ошибки непосредственно в суде без возвращения дела на предшествующие стадии позволит в полной мере реализовать принципы разумного срока и процессуальной экономии, не потребует многократного повторения — при отсутствии реальной в этом необходимости — процедуры предъявления обвинения, допроса обвиняемого, окончания предварительного следствия, ознакомления обвиняемого с материалами дела, разрешения ходатайств, составления обвинительного заключения, направления дела прокурору и т. д. Для того же, чтобы избежать нарушения права на защиту, необходимо выполнить требования, установленные п. 7 приказа Генерального прокурора Российской Федерации от 25 декабря 2012 г. № 465 «Об участии прокуроров в судебных стадиях уголовного судопроизводства», обязывающие государственного обвинителя при изменении им обвинения на существенно отличающееся по фактическим обстоятельствам от предъявленного ходатайствовать о перерыве в судебном заседании для предоставления стороне защиты возможности подготовиться к новому обвинению. После ознакомления с новым обвинением ничто не мешает стороне защиты реализовать весь спектр имеющихся у нее прав, которые предусмотрены ст. 47, 49, 53, 86, 244 УПК РФ, в том числе возражать против обвинения, давать показания, представлять опровергающие его доказательства.
Стр.81
Более того, возможность такого изменения обвинения отчасти подтверждается Конституционным Судом Российской Федерации, который высказал суждение о том, что само по себе уточнение места совершения преступления, указанного в обвинении, не влечет изменение его существа и квалификации содеянного, усиление ответственности или иное ухудшение положения подсудимого и, соответственно, не противоречит ст. 252 УПК РФ*.
Вместе с тем судами апелляционной и кассационной инстанций высказывается и диаметрально противоположная позиция, согласно которой такого рода изменения обвинения в судебной стадии недопустимы и требуют возвращения дела для устранения этих недостатков путем предъявления нового обвинения и составления нового обвинительного заключения. Удельный вес уголовных дел, возвращенных прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ в связи с неверным отражением в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого сведений о месте и времени совершения инкриминируемого деяния, остается значительным и, например, в Новгородской области достигает более 20 % от общего числа возвращенных судом дел.
В современных реалиях, когда на первый план выходит повышение скорости и снижение затратности судопроизводства, представляется необходимым формирование прокурорско-судебной практики в русле признания возвращения дела в порядке ст. 237 УПК РФ для устранения ошибок в тексте обвинения и при отсутствии каких-либо существенных нарушений процедуры расследования, ставящих под сомнение его законность в целом, своего рода процессуальным анахронизмом.
Что касается проблемы изменения обвинения в свете перспективы вынесения судом
оправдательного приговора, то она стоит не менее остро.
Так, недопустимость переквалификации инкриминируемого преступления на предусмотренное иной статьей Особенной части УК РФ Пленум Верховного Суда Российской Федерации связывает с предъявлением обвинения, существенно отличающегося от первоначального по фактическим обстоятельствам, в том числе путем вменения подсудимому деяния, «отличающегося от предъявленного по объекту посягательства, форме вины и т. д.» (п. 20 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 ноября 2016 г. № 55 «О судебном приговоре»).
Если буквально толковать это положение, то получается, в частности, что нельзя во вновь предъявляемом обвинении изменять объект преступления даже в том случае, если вменяемое преступное посягательство относится к категории менее тяжких преступлений и предусмотрено статьей уголовного закона, предусматривающей более мягкое наказание.
Здесь в позиции Пленума Верховного Суда Российской Федерации усматриваются противоречия с его же разъяснениями, данными в другом постановлении: в п. 24 постановления от 9 июля 2013 г. № 24 «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях» судам было рекомендовано переквалифицировать действия должностного лица, которое путем обмана или злоупотребления доверием получило ценности за совершение в интересах дающего или иных лиц действий (бездействие) либо за способствование таким действиям, которые оно не может осуществить ввиду отсутствия соответствующих служебных полномочий, с получения взятки на мошенничество**. Тем самым, несмотря на явное изменение объекта преступного посягательства (преступление, предусмотренное ст. 290 УК РФ, направлено против интересов государственной службы
Стр.82
и службы в органах местного самоуправления, а преступление, предусмотренное ст. 159 УК РФ, — против собственности), изменение обвинения дозволяется.
Полагаем, что и в других ситуациях изменение объекта преступления не может само по себе повлиять на возможность предъявления подсудимому нового обвинения — главное, чтобы неизменным оставался гораздо более значимый, с точки зрения установления фактических обстоятельств, предмет преступного посягательства. Соответственно, если предметом преступления являлись деньги, то тот факт, что они получены путем хищения и тем самым были нарушены имущественные права потерпевшего, а не в качестве незаконного денежного вознаграждения, дача и получение которого ущемляет охраняемые законом интересы государства, не может повлиять на возможность изменения обвинения в суде.
Однако приходится констатировать, что судебная практика не всегда следует этому, казалось бы, логичному пути.
Так, Солецким районным судом Новгородской области 18 августа 2020 года постановлен оправдательный приговор в отношении В., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 159 УК РФ. Обвиняемому было предъявлено обвинение в том, что он с целью хищения денежных средств, выделенных из муниципального бюджета в виде субсидии в размере 100 тысяч рублей в рамках программы по развитию малого и среднего предпринимательства, предоставил в администрацию Волотовского района заведомо подложный документ — недействительный товарный чек на сумму более 100 тысяч рублей, якобы подтверждающий приобретение строительных материалов. Придя к выводу об отсутствии в действиях подсудимого состава мошенничества, поскольку умысел на обман возник у него уже в процессе исполнения взятых на себя обязательств, что, собственно, не оспаривалось прокуратурой, суд в то же время отклонил ходатайство государственного обвинителя о переквалификации действий подсудимого как на ст. 160, так и на ст. 327 УК РФ. Обращает на себя внимание мотивировка, приведенная в оправдательном приговоре и апелляционном определении, которым было оставлено без удовлетворения представление прокурора. Суды первой и апелляционной инстанций посчитали, что предложенное прокурором обвинение по ст. 160 УК РФ существенно отличается по фактическим обстоятельствам, а переквалификация на менее тяжкий состав, предусмотренный ст. 327 УК РФ, не представляется возможной, поскольку «объективная сторона указанного деяния в необходимом объеме в обвинении не приведена» . Позиция судебных органов в данном случае вызывает сомнения, ведь при изменении обвинения на ст. 160 УК РФ никакие фактические обстоятельства не поменялись — подсудимый все так же, как и ранее, обвинялся в хищении денег, из того же источника и тем же способом — путем
Стр.83
предоставления подложного документа. Аналогичным образом и переход на ст. 327 УК РФ не мог поколебать тех фактов, которые были отражены в обвинительном заключении, наоборот, объем вменяемых в вину действий уменьшался, прежде всего исключалось причинение материального ущерба. Поменяться же в рассматриваемой ситуации могла лишь юридическая интерпретация указанных обстоятельств.
Приведенный пример не единственный, когда суды достаточно своеобразно толкуют положения ст. 246 и 252 УПК РФ, что можно, конечно, объяснить и отмеченной выше неоднозначностью некоторых использованных законодателем формулировок в диспозициях этих статей, а также неполнотой данных Верховным Судом Российской Федерации разъяснений.
В заключение отметим, что в настоящее время судами активно нарабатывается практика вынесения реабилитирующих судебных актов, чему немало способствуют решения вновь созданных и функционирующих кассационных судов общей юрисдикции, которые весьма критично оценивают выводы нижестоящих судебных инстанций и подвергают их ревизии. Это, в свою очередь, вынуждает суды проявлять особую осторожность в применении рассмотренных нами достаточно спорных норм закона, потенциал которых на сегодняшний день в полной мере не раскрыт. Изложенное требует от прокуроров более активного внедрения практики реализации ими своих прав по изменению обвинения и распространения положительного опыта в этой сфере.
Список источников
- Гаврилова М. Н. Роль прокурора в прекращении уголовного дела (уголовного преследования) // Законы России: опыт, анализ, практика. 2016. № 12. С. 88-92.
- Овсянников И. В. Когда судья должен оценивать обвинение? // Законность. 2020. № 8. С. 53 - 56.
- Панокин А. М. Право прокурора на отказ от обвинения в суде апелляционной инстанции // Уголовное право. 2018. № 2. С. 123-128.
- Ротнова И. Б. Некоторые проблемы института изменения обвинения в уголовном процессе России // Законы России: опыт, анализ, практика. 2017. № 9. С. 95-98.
- Спирин А. В. Отказ от обвинения и изменение обвинения прокурором на предварительном слушании // Законность. 2017. № 10. С. 29-32.
References
- Gavrilova M. N. Rol' prokurora v prekrashche- nii ugolovnogo dela (ugolovnogo presledovaniya) // Zakony Rossii: opyt, analiz, praktika. 2016. № 12. S. 88-92.
- Ovsyannikov I. V. Kogda sud'ya dolzhen ocenivat' obvinenie? // Zakonnost'. 2020. № 8. S. 53-56.
- Panokin A. M. Pravo prokurora na otkaz ot ob- vineniya v sude apellyacionnoj instancii // Ugolov- noe pravo. 2018. № 2. S. 123-128.
- Rotnova I. B. Nekotorye problemy instituta iz- meneniya obvineniya v ugolovnom processe Rossii // Zakony Rossii: opyt, analiz, praktika. 2017. № 9. S. 95-98.
- Spirin A. V. Otkaz ot obvineniya i izmenenie obvineniya prokurorom na predvaritel'nom slushanii // Zakonnost'. 2017. № 10. S. 29-32.