УГОЛОВНОЕ ПРАВО
ПРОБЛЕМЫ ОСОБЕННОЙ ЧАСТИ УК РФ

 Л. Э. СПИРИДОНОВА

При совершении преступного деяния лицо может ошибаться в тех или иных его обстоятельствах. Допускаемая фактическая ошибка может существенным образом влиять на содержание вины, а значит, и на пределы уголовной ответственности. Исследователями отмечается различное уголовно-правовое значение отдельных разновидностей фактических ошибок. В настоящей статье предлагается остановиться на уголовно-правовом содержании фактической ошибки в личности потерпевшего (еrrorinperson) при совершении преступлений против жизни.

Как известно, личность — это понятие, выработанное для отображения социальной природы человека.
Социология и психология различают понятия «индивид» — человек как представитель рода Homo Sapiens и «личность» — индивид, наделенный социальными свойствами в процессе социализации.

С точки зрения социологии любая личность характеризуется совокупностью социально-демографических признаков, таких как пол, возраст, образование, профессиональный и социальный статус и т. д.

Учитывая материальный состав убийства, потерпевшего следует рассматривать в качестве обязательного признака состава данного преступления. Однако необходимо отметить, что при простом убийстве в качестве признака состава преступления всегда выступает человек как индивид.

Свойства, образующие личность потерпевшего (те или иные социально-демографические характеристики), приобретают составообразующее значение (имеющие значение для квалификации преступлений) лишь в определенных законодателем случаях (например, убийство женщины, заведомо для виновного находившейся в состоянии беременности, убийство матерью своего новорожденного ребенка).

Отметим, что ошибка в личности потерпевшего представляет собой заблуждение лица в свойствах личности потерпевшего в рамках одного видового объекта.

Ошибки в личности потерпевшего (при правильном отображении в сознании виновного объекта посягательства) могут касаться как свойств личности потерпевшего, которые не обладают применительно к тому или иному преступлению самостоятельным составообразующим значением, так и таких признаков, качеств личности потерпевшего, наличие которых образует квалифицированный либо привилегированный состав, т. е. когда свойство личности является составообразующим признаком конкретного убийства.

Таким образом, ошибки в личности могут быть подразделены на две группы: заблуждения в свойствах личности потерпевшего, которые не являются конструктивными признаками состава преступления, и заблуждения в свойствах личности потерпевшего, которым законодатель придает составообразующее значение.

Приведенные разновидности ошибок мы предлагаем обозначать терминами простые и сложные ошибки в личности потерпевшего соответственно.

Классическим примером простой ошибки в личности потерпевшего будет являться ситуация,

Стр.58

когда виновный совершает прицельный выстрел в человека, полагая, что этот человек и есть намеченная жертва, но в результате допущенной фактической ошибки в личности (т. е. по причине того, что виновный перепутал людей) убит другой гражданин.При отсутствии иных признаков, образующих квалифицированный состав преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 105 УК РФ, содеянное виновным следует квалифицировать по ч. 1 ст. 105 УК РФ как оконченное простое убийство.

Именно применительно к подобным случаям относится излагаемое в учебной и научной литературе правило о том, что ошибка в личности не окажет влияния на квалификацию действий виновного.

Ошибки в личности, не оказывающие влияния на квалификацию содеянного, возможны при совершении квалифицированных видов убийств и деяний, образующих привилегированные составы преступлений против жизни.

В квалифицированный вид простое убийство превращает наличие одного или нескольких обстоятельств, указанных в ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Посмотрим, как проявляет себя ошибка в личности потерпевшего при совершении преступлений против жизни в условиях каждой из групп обстоятельств, образующих квалифицированные виды убийств:
а) количество жертв — убийство двух или более лиц. В квалифицированный вид убийства преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 105 УК РФ, превращает, с одной стороны, характер деяния (совершение действия, направленного на причинение смерти нескольким потерпевшим), с другой стороны — последствие в виде смерти двух и более лиц. При отсутствии заблуждения относительно характера деяния (которое заведомо должно быть направлено на причинение смерти нескольким потерпевшим, т. е. умыслом виновного должно охватываться причинение смерти нескольким потерпевшим) ошибка в личности (когда при наличии двух или более погибших вместо одного потерпевшего в результате ошибки в конкретной личности погиб другой потерпевший) не окажет влияния на квалификацию, содеянное все равно будет квалифицироваться как убийство двух и более лиц ;
б) особенности потерпевшего — убийство лица или его близких в связи с осуществлением данным лицом служебной деятельности или выполнением общественного долга; убийство малолетнего или лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии; убийство женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности. В случае правильного осознания наличия в свойстве личности потерпевшего обстоятельства, образующего квалифицированный вид убийства, и наличия ошибки лишь в персоналии (т. е. когда фактически погибший потерпевший обладает свойствами, образующими квалифицированный состав, и это осознавалось виновным) такая ошибка представляет собой простую ошибку в личности (в персоналии), т. е. когда, например, виновный убил одну беременную женщину вместо другой, одного малолетнего вместо другого, и не окажет влияния на квалификацию действий лица как оконченного квалифицированного вида преступления;
в) способ и обстановка преступления — убийство, совершенное с особой жестокостью; убийство, совершенное общеопасным способом. Поскольку способ и обстановка преступления относятся к признакам объективной стороны состава преступления, то ошибка в личности при совершении преступления тем или иным способом, в той или иной обстановке при отсутствии ошибки относительно характера совершаемого деяния не окажет влияния на квалификацию, поскольку совершение преступления с особой жестокостью или общеопасным способом представляет повышенную опасность независимо от конкретного лица, в отношении которого совершено деяние определенным способом. Действия виновного, таким образом, несмотря на допущенную ошибку в личности, будут квалифицироваться по п. «д» или п. «е» ч. 2 ст. 105 УК РФ;
г) наличие нескольких соисполнителей — убийство, совершенное группой лиц, группой лиц по предварительному сговору или организованной группой. В данной ситуации наличие простой ошибки в личности (в персоналии) при отсутствии заблуждения относительно характера совершаемого деяния не окажет влияния на квалификацию действий виновных, совершенных в соучастии;

Стр.59

д) мотив или цель преступления — убийство из корыстных побуждений; убийство по найму; убийство из хулиганских побуждений и др. Представляется, что при совершении преступления по определенному мотиву ошибка в личности (в персоналии) не повлияет на квалификацию содеянного, поскольку в данном случае будут иметь место преступление, совершенное по определенному конкретному мотиву, и преступный результат в виде смерти человека. Независимо от того, ошибся ли виновный в конкретной личности потерпевшего, содеянное все равно должно квалифицироваться с учетом того мотива, который определил действия виновного;
е) сопряженность, т. е. связь с иными преступлениями — убийство, сопряженное с похищением человека, разбоем, вымогательством, бандитизмом и др.

Простая ошибка в личности при совершении убийства, сопряженного с другим преступлением, не окажет влияния на квалификацию.

Так, если виновный во время разбойного нападения совершает убийство потерпевшего, в личности (в персоналии) которого он ошибся, содеянное им следует квалифицировать по п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ, а также по п. «в» ч. 4 ст. 162 УК РФ.

Таким образом, к простым ошибкам в личности, не влияющим на квалификацию содеянного, следует относить ситуации, когда у виновного отсутствует заблуждение относительно объекта посягательства, относительно свойств личности потерпевшего, образующих квалифицированный состав преступления, относительно характера своих действий и иных обстоятельств совершения преступления, т. е. когда заблуждение касается исключительно личности (персоналии) потерпевшего.

Рассматривая простые ошибки в личности потерпевшего, нельзя обойти вниманием вопрос о квалификации действий виновного в условиях фактической ошибки в личности при совершении привилегированных видов убийств.

Прежде всего обратимся к преступлению, предусмотренному ст. 106 УК РФ, устанавливающей уголовную ответственность за убийство матерью новорожденного ребенка.

Уголовный закон предусматривает три ситуации, при которых убийство матерью новорожденного ребенка квалифицируется по ст. 106 УК РФ:
 убийство матерью новорожденного ребенка во время или сразу же после родов;
убийство матерью новорожденного ребенка в условиях психотравмирующей ситуации;
убийство матерью новорожденного ребенка в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости(1).

Примером ошибки в личности будет случай, когда, находясь в условиях психотравмирующей ситуации, женщина решает убить своего ребенка, однако в результате ошибки (так как ей, например, принесли чужого ребенка либо она среди нескольких детей взяла чужого ребенка) причиняет смерть чужому ребенку, ошибочно принимая его за своего. Квалифицировать содеянное следует по ст. 106 УК РФ. Допущенная ошибка в личности потерпевшего не окажет влияния на квалификацию содеянного.

Несколько сложнее ситуация, когда, ошибаясь в личности ребенка, женщина одновременно ошибается в таком ее свойстве, как новорожденность, и убивает ребенка, не являющегося новорожденным, ошибочно принимая его за такового.

Учитывая, что в ст. 106 УК РФ описано три состава преступлений, исследователи выделяют три промежутка времени в жизни новорожденного:
период родов;
период родов, который в законе ограничен критерием «сразу же после родов»;
промежуток времени, относящийся к убийству матерью новорожденного ребенка в условиях психотравмирующей ситуации или в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости(2).

Представляется, что ошибка в таком свойстве личности ребенка, как новорожденность, может быть допущена в третий из указанных промежутков времени.

Большинство исследователей придерживаются точки зрения, что это промежуток времени сроком до одного месяца.

Стр.60

Иначе говоря, возраст потерпевшего в этом случае не может превышать одного месяца(1).

Возникает вопрос, как быть, если женщина, намереваясь убить своего новорожденного ребенка в период, не превышающий одного месяца после родов, фактически убивает чужого ребенка, ошибочно принятого ею за своего, но при этом ребенок оказывается более старшим по возрасту, например в возрасте полутора-двух месяцев.

В данном случае речь идет о конкуренции привилегированного (ст. 106 УК РФ) и квалифицированного (п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ) составов преступлений.

Представляется, что в условиях особого психического состояния женщины, обусловленного, с одной стороны, недавними родами, с другой — психотравмирующей ситуацией либо психическим расстройством, не исключающим вменяемости, вопрос об уголовно-правовой оценке необходимо решить в пользу виновной и квалифицировать ее действия, при отсутствии заблуждения относительно иных обстоятельств совершения преступления, по ст. 106 УК РФ.

Далее обратимся к вопросу об уголовно-правовой оценке действий лица, совершившего в условиях ошибки в личности потерпевшего преступление, предусмотренное ст. 107 УК РФ (убийство, совершенное в состояние аффекта).

По нашему мнению, ошибка в личности потерпевшего при совершении убийства в состоянии аффекта, если виновный в результате ошибки в личности (персоналии) полагал, что именно данный потерпевший совершал в отношении его насилие, издевательства или иные противоправные действия, не повлияет на квалификацию, и содеянное в таком случае следует квалифицировать по ст. 107 УК РФ.

Принципиально иной будет ситуация, если виновный заблуждается в противоправности (аморальности) действий потерпевшего, когда фактически со стороны последнего противоправных (аморальных) действий не совершалось.

В уголовно-правовой литературе высказаны противоположные точки зрения относительно уголовно-правовой оценки действий виновного.

Согласно первой позиции, несмотря на то что преступление совершается виновным в состоянии аффекта, действия виновного квалифицированы по ст. 107 УК РФ быть не могут(2).

Вторая позиция заключается в том, что при уголовно-правовой оценке действий лица в рассматриваемых ситуациях нельзя не учитывать восприятие происшедшего виновным.

Требование о необходимости выяснения того, мог ли виновный убедиться в своем заблуждении, по мнению сторонников данной позиции, для преступлений, совершаемых в состоянии аффекта, является чрезмерным. При наличии всех иных признаков состава преступления заблуждение следует толковать в пользу виновного и квалифицировать содеянное как преступление, совершенное в состоянии аффекта(3.

Отметим, что в случае ошибки виновного относительно противоправности действий потерпевшего возникает конкуренция двух составов преступлений — предусмотренных ст. 107 УК РФ и ч. 1 ст. 105 УК РФ. Обратим внимание, что совершение деяния в состоянии аффекта не отнесено ч. 1 ст. 61 УК РФ к смягчающим обстоятельствам, хотя в силу открытости данного перечня может быть с учетом положений ч. 2 ст. 61 УК РФ признано таковым.

При квалификации действий виновного по ч. 1 ст. 105 УК РФ не найдет отражения особое психофизическое состояние виновного, наличие которого снижает общественную опасность действий лица по сравнению с заранее продуманным убийством или, например, убийством в драке.

Поэтому при наличии ошибки виновного относительно противоправности действий потерпевшего, учитывая особое состояние психики человека, обусловленное состоянием аффекта, квалифицировать совершенное убийство следует по ст. 107 УК РФ. Представляется, что такая квалификация в наибольшей степени будет соответствовать принципу субъективного вменения.

Стр.61

Согласно первой позиции квалифицировать действия виновного при наличии такой ошибки следует как оконченный состав квалифицированного убийства(1).

Вторая позиция заключается в том, что совершение преступления при ошибочном предположении лица о наличии квалифицирующих преступление обстоятельств следует рассматривать как покушение на совершение квалифицированного преступления(2).

Сторонники третьей позиции рекомендуют подобные ситуации квалифицировать как оконченное преступление без отягчающих обстоятельств и как покушение

Стр.62

на аналогичное преступление при отягчающих обстоятельствах(1).

Представители четвертого подхода утверждают, что заблуждение лица относительно факта беременности потерпевшей следует толковать в его пользу, и предлагают квалифицировать действия виновного по ч. 1 ст. 105 УК РФ(2).

Таким образом, при ошибке виновного относительно наличия состояния беременности потерпевшей возможны следующие варианты квалификации:
 1) ч. 1 ст. 105 УК РФ;
 2) ч. 1 ст. 105 и ч. 3 ст. 30 и п. «г» ч. 2 ст. 105 УК РФ;
 3)п. «г» ч. 2 ст. 105 УК РФ;
 4)ч. 3 ст. 30 и п. «г» ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Изучив аргументы, высказанные «за» и «против» каждого из подходов, считаем необходимым квалифицировать действия лица, убившего женщину, ошибочно принятую им за находящуюся в состоянии беременности, как покушение на квалифицированное преступление — ч. 3 ст. 30 и п. «г» ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Исследователи, возражающие против данной квалификации, утверждают, что речь идет о фикции, с помощью которой делается попытка связать юридический факт (совершение убийства) с юридическим вымыслом (признание содеянного покушением). Между тем любое покушение предполагает сохранность жизни, даже при наличии тяжкого вреда здоровью. Предложенный вариант квалификации противоречит реальным фактам и признает существующим покушение, которое в действительности отсутствует.

Кроме того, обращается внимание и на возможную реакцию родственников потерпевшей, когда при оглашении приговора суд в соответствии с фиктивным подходом должен констатировать, что совершено покушение на убийство беременной женщины(3).

Несмотря на то что все предложенные варианты квалификации действий виновного лица являются небезупречными и, как заметил А. Н. Попов, выбор в данном случае приходится делать между «плохим» и «очень плохим», с доводами сторонников какой-либо иной из предложенных квалификаций мы не можем согласиться.

В соответствии с ч. 3 ст. 30 УК РФ покушением на преступление признаются умышленные действия (бездействие) лица, непосредственно направленные на совершение преступления, если при этом преступление не было доведено до конца по не зависящим от этого лица обстоятельствам. В данном случае преступление, которое намеревался совершить виновный, предусмотренное п. «г» ч. 2 ст. 105 УК РФ, именно и не было доведено до конца по не зависящим от него обстоятельствам, на которые он не имел возможности влиять. Действительно, криминологически конструкция покушения не отражает в полной мере такое последствие, как смерть человека. Вместе с тем действующее законодательство не ставит возможность вменения покушения на преступление, которое намеревался совершить виновный, выполнив объективную сторону общественно опасного деяния, в зависимость от фактической сохранности жизни потерпевшей. Поэтому в данном случае следует применять общее правило о покушении, согласно которому преступление должно быть не доведено до конца по не зависящим от лица обстоятельствам.

Доводы о возможной реакции родственников потерпевшей хотя и не лишены доли истины, однако не являются аргументами, основанными на нормах уголовного закона.

Вменение оконченного состава простого убийства не отражает факт посягательства лица на совершение более тяжкого преступления.

Квалификация действий лица по п. «г» ч. 2 ст. 105 УК РФ не соответствует принципу справедливости, поскольку оконченный состав предполагает наличие последствий, которые на самом деле не наступили. Если бы женщина оказалась беременной,

Стр.63

Совокупности составов преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 105 и ч. 3 ст. 30 и . «г» ч. 2 ст. 105 УК РФ, тем более быть не может, поскольку в данном случае отсутствует умысел на одновременное совершение двух самостоятельных преступлений. Применение к единичному убийству правил о совокупности не только ошибочно теоретически, но и несправедливо по существу, так как предполагает возможность сложения наказаний с превышением максимума санкции за убийство наполовину (ч. 3 ст. 69 УК РФ). Исходя из этого убийство мнимо беременной женщины оценивалось бы строже, чем убийство фактически беременной(1).

Отметим, что предложенная нами позиция о квалификации рассматриваемой ситуации как покушения (поч. 3 ст. 30 и п. «г» ч. 2 ст. 105 УК РФ) в настоящее время судебной практикой не воспринята, и суды продолжают квалифицировать совершенные в условиях фактической ошибки преступления без учета принципа субъективного вменения.

При этом суды первой инстанции ошибочного вменяют совокупность преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 105 УК РФ и ч. 3 ст. 30 и п. «г» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Верховный Суд Российской Федерации полагает достаточным в подобных случаях вменение оконченного состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК РФ, в то время как действия виновного явно были направлены на совершение преступления, предусмотренного п. «г» ч. 2 ст. 105 УК РФ(2).

Учитывая дискуссионность проблемы, с целью обеспечения одного из основных требований, предъявляемых к нормативному правовому акту — его формальной определенности, необходимо закрепить правила квалификации действий лица в условиях фактической ошибки на законодательном уровне.

Как совершенно верно отмечают М. Бавсун и Н. Вишнякова, уже сам факт существования подобного рода разночтений в толковании и применении отдельных положений уголовного закона недопустим(3).

При фактической ошибке, когда виновный предполагает отсутствие в свойствах личности потерпевшего обстоятельства, отягчающего убийство, он не должен нести ответственность по п. «г» ст. 105 УК РФ. В данном случае отсутствует заведомость осведомленности о беременности потерпевшей. Содеянное, при отсутствии иных отягчающих обстоятельств, следует квалифицировать как простое убийство, поскольку отсутствуют правовые основания для вменения в вину субъекту преступления отягчающих обстоятельств, которые не охватывались его умыслом.

Эта позиция, которой достаточно последовательно придерживается судебная практика, получила широкую поддержку в науке уголовного права(4).

Далее обратимся к вопросу о том, как квалифицировать действия виновного, совершившего убийство человека, ошибочно принятого им за лицо, которое выполняло служебный или общественный долг, либо за его близкого.

С одной стороны, здесь речь идет об ошибке в конкретном свойстве личности потерпевшего, наличие которого повышает степень общественной опасности преступления. Для вменения виновному оконченного состава преступления, предусмотренного п. «б» ч. 2 ст. 105 УК РФ, необходимо последствие в виде смерти человека, относящегося к определенной категории лиц, — лица, осуществлявшего служебную

Стр.64

В научной литературе рассматриваются следующие варианты возможной квалификации действий виновного при наличии ошибки в личности потерпевшего:
1) ч. 1 ст. 105 УК РФ, т. е. как простое убийство;
2) п. «б» ч. 2 ст. 105 УК РФ, т. е. как оконченный состав убийства, совершенного в связи с осуществлением потерпевшим служебной деятельности или выполнением общественного долга;
 3) ч. 3 ст. 30 и п. «б» ч. 2 ст. 105 УК РФ, т. е. как покушение на убийство, совершенное в связи с осуществлением потерпевшим служебной деятельности или выполнением общественного долга;
4) ч. 3 ст. 30 и п. «б» ч. 2 ст. 105 УК РФ и ч. 1 ст. 105 УК РФ, т. е. как покушение на убийство, совершенное в связи с осуществлением потерпевшим служебной деятельности или выполнением общественного долга(1).

По нашему мнению, квалифицировать действия виновного в подобной ситуации следует, вменяя в вину оконченный состав преступления, предусмотренного п. «б» ч. 2 ст. 105 УК РФ.

При уголовно-правовой оценке данной ситуации предлагается исходить из того, что преступление совершено по определенному мотиву (мотив воспрепятствования служебной деятельности, мотив мести за осуществление служебной деятельности), и ошибка в личности потерпевшего не окажет влияния на уголовно-правовую оценку действий лица, поскольку имеет место и преступление, совершенное по определенному мотиву, и преступный результат в виде смерти человека.

Анализируя эту разновидность ошибки в личности, отметим, что состав преступления, предусмотренный п. «б» ч. 2 ст. 105 УК РФ, несмотря на некоторое сходство с составами преступлений, в которых деяние обозначено термином «посягательство» (ст.ст. 277, 295, 317 УК РФ), в то же время принципиально отличается от этих составов тем обстоятельством, что в последних в качестве основного объекта преступлений названы общественные отношения в сфере определенной деятельности.

Если по определенному мотиву (воспрепятствовать деятельности либо отомстить за деятельность) совершается преступление, видовым объектом которого являются общественные отношения, обеспечивающие жизнь человека, и лицо в результате ошибки в потерпевшем причиняет смерть другому человеку, речь идет об ошибке в личности потерпевшего в рамках одного видового объекта.

Применительно к составам, при описании которых использован термин «посягательство», в случае, когда лицо заблуждается в потерпевшем, следует говорить об

Стр.65