Страницы 107-110


ВСЕ СТАТЬИ
Обложка

Содержание

Открытие круглого стола. Дудин Н.П., Маврин С. П.

Васильева Т. А. Роль органов прокуратуры в исполнении решений Конституционного Суда Российской Федерации

Бессарабов В. Г. Реализация прокуратурой положений Конституции Российской Федерации о защите прав

Лакота С. В. Роль управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации в Северо-Западном федеральном округе в защите конституционных прав и свобод граждан

Красовская Л. П. Конституционное регулирование защиты основных прав и свобод человека и гражданина в Российской Федерации

Честнов И. Л. Конституция с точки зрения экономического анализа права: проблемы и перспективы

Амплеева Е. Е. Российская Конституция и международное право

Басов С. Л. Правовые основы ограничения конституционного права на личную неприкосновенность при административном задержании

Васильчикова Н. А. Защита прокурором прав и законных интересов граждан в порядке гражданского производства

Чернышева Л. А. Самозащита как способ защиты работником своих прав

Никифорова Н. Н. Проблемы реализации конституционных гарантий соблюдения прав собственников при принудительном изъятии у них жилых помещений

Шадрин В. С. Решения Конституционного Суда Российской Федерации в теории и практике

Ларинков А. А. Конституционный принцип состязательности сторон и роль суда в доказывании обстоятельств уголовного дела

Шиплюк В. А. Конституционно-правовой смысл института возвращения уголовного дела судом прокурору (в свете Постановления Конституционного Суда РФ от 02.07.2013 г. № 16-П)

Попов А. Н. О начале уголовно-правовой охраны жизни в Российской Федерации

Любавина М. А. К вопросу о криминализации немедицинского потребления наркотических средств и психотропных веществ

Безбородов Д. А. Принципы уголовной ответственности за совместное совершение преступления

Морозова Ю. В. Неправомерные действия при банкротстве и фиктивное банкротство: некоторые вопросы правоприменения

Краев Д. Ю. Уголовно-правовая характеристика необоснованного отказа в приеме на работу или необоснованного увольнения беременной женщины или женщины, имеющей детей в возрасте до трех лет (ст. 145 УК РФ)

Елагина Е. В. Роль Конституции Российской Федерации и решений Конституционного Суда Российской Федерации в обеспечении преодоления противодействия расследованию, осуществляемого путем отказа от дачи сравнительных образцов в связи с назначением судебной экспертизы

Новое в криминалистике ( А. В. Холопов)

Сведения об авторах и составителях



Рейтинг@Mail.ru

КРИМИНАЛИСТИКА

 Е. В. ЕЛАГИНА

РОЛЬ КОНСТИТУЦИИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ И РЕШЕНИЙ
КОНСТИТУЦИОННОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ В ОБЕСПЕЧЕНИИ
ПРЕОДОЛЕНИЯ ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ РАССЛЕДОВАНИЮ, ОСУЩЕСТВЛЯЕМОГО
ПУТЕМ ОТКАЗА ОТ ДАЧИ СРАВНИТЕЛЬНЫХ ОБРАЗЦОВ В СВЯЗИ
С НАЗНАЧЕНИЕМ СУДЕБНОЙ ЭКСПЕРТИЗЫ

Человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина — обязанность государства и его органов, в том числе органов расследования, прокуратуры и суда (ст. 2 Конституции Российской Федерации). Пределы допустимости ограничения прав и свобод личности в досудебном производстве определяются действующим законодательством. Наиболее часто к ограничению прав и свобод личности приходится прибегать при осуществлении уголовно-процессуальной деятельности, что обусловливает возникновение и развитие конфликтов между публичными и частными интересами в уголовном судопроизводстве. Проблема соблюдения баланса таких интересов при проведении следственных действий, при принятии процессуальных решений является крайне актуальной, что связано с принудительным характером процессуальных действий.

Согласно ч. 1 ст. 15 Конституции Российской Федерации Конституция имеет высшую юридическую силу и применяется на всей территории Российской Федерации. Нормы Конституции Российской Федерации применительно к механизму правоприменения в уголовном судопроизводстве относятся к категории общих, они имеют прямое действие и предопределяют допустимость ограничения прав и свобод человека и гражданина в уголовном судопроизводстве. Следует заметить, что в ряде случаев конституционные нормы инкорпорированы в уголовно-процессуальное законодательство с некоторыми искажениями, что приводит к нарушению баланса прав и законных интересов сторон, к гипертрофированной защите интересов обвиняемого и фактически преступлений во вред интересам потерпевших и борьбы с преступностью, во вред интересам общества и государства.

Это иллюстрируется, в частности, использованием положения ст. 51 Конституции Российской Федерации для оказания противодействия расследованию преступления путем отказа при подготовке экспертизы от дачи образцов для сравнительного исследования, проводимого в целях решения задач идентификационного характера.

Не вдаваясь в рассуждения о значимости заключения эксперта для формирования доказательственной базы, укажем только на невозможность проведения целого ряда экспертиз, в первую очередь судебно-меди-цинских (широкого спектра) и некоторых криминалистических, без сравнительных образцов. Вопрос о допустимости принудительного получения образцов не имеет четкого законодательного регулирования.

В судебной практике возникают ситуации, когда обвиняемые, подсудимые и их защитники заявляют требования об исключении из доказательств заключения судебно-медицинской экспертизы вещественных доказательств. Проведение таких экспертиз связано с получением образцов крови для выяснения вопроса о происхождении крови и других выделений и для сравнительного их исследования со следами на трупе потерпевшего, в его полостях, на одежде, на предметах обстановки места происшествия(1). В случае принудительного получения образцов (крови, волос, слюны, ногтевых пластин, выделений и тканей человека) подозреваемым, обвиняемым, подсудимым (на судебных стадиях уголовного судопроизводства), а также защитником может быть заявлено ходатайство о признании заключения судебно-медицинской экспертизы вещественных доказательств недопустимым

Стр.107

1. Криминалистика для государственных обвинителей : учебник / под ред. А. Ф. Козусева, В. Н. Исаенко, А. М. Кустова. М., 2012. С. 210.

доказательством и исключении его из доказательственной базы. Обоснованием таких ходатайств служат положения ч. 2 ст. 21, ч. 1 ст. 22, ч. 1 ст. 51 Конституции Российской Федерации.

Перманентное интервьюирование в ходе проведения занятий прокурорских работников и следователей Федеральной службы Российской Федерации по контролю за оборотом наркотиков (а ранее и следователей Следственного комитета Российской Федерации) позволяет сделать вывод о том, что ни у кого из практиков не имеется четкого ответа на вопрос, имеются ли правовые основания принудительного получения сравнительных образцов(1) в случае отказа субъекта от их дачи. Как правило, диапазон ответов достаточно широк: «это недопустимо, поскольку нарушает конституционные права лица», «отсутствует механизм правового регулирования принудительного получения образцов», «никогда не сталкивался со случаями отказа от дачи сравнительных образцов», «в соответствии с принципом презумпции невиновности подозреваемый (обвиняемый) не обязан доказывать свою невиновность, а тем более виновность». Столь же неоднозначной является и позиция прокуратуры по данному вопросу: от инициирования возбуждения уголовного дела в отношении следователя, осуществившего принудительное получение сравнительных образцов, до признания законными действий следователя, а также участвующих в этом процессуальном действии специалиста и оперативных работников.

Как правило, отказ от дачи сравнительных образцов обосновывается содержанием ст. 51 Конституции Российской Федерации, в соответствии с которой никто не обязан свидетельствовать против самого себя, своего супруга и близких родственников, круг которых определяется федеральным законом. Ссылка на данную норму Конституции при отказе от дачи образцов для сравнительного исследования является определенного рода спекуляцией, поскольку понятие «свидетельствовать» толкуется чересчур расширительно.

Представляется, что при определении содержания термина «свидетельствовать» следует руководствоваться позицией, которую занимает Европейский Суд по правам человека(2): право не свидетельствовать против самого себя — это в первую очередь право обвиняемого хранить молчание. Совершенно очевидно, что понятия «хранить молчание» и «давать сравнительные образцы» не эквивалентны. Таким образом, использование ст. 51 Конституции Российской Федерации для обоснования отказа от дачи сравнительных образцов представляется некорректным.

Практические работники затрудняются в выборе аргументации для убеждения участников уголовного судопроизводства в необходимости дачи сравнительных образцов, а также для защиты заключений экспертиз, проведенных с использованием полученных принудительно образцов. Представляется, наиболее веский «аргумент» содержится в Конституции Российской Федерации. Конституционный строй, нравственность, жизнь, здоровье, права, свободы и законные интересы личности объявлены Конституцией Российской Федерации основными ценностями. Для их защиты, а также обеспечения обороны страны и безопасности государства Конституция допускает возможность ограничения отдельных прав и свобод человека и гражданина, преступным путем посягающего на признанные международным правом и защищаемые Конституцией государственные, общественные и личностные ценности. Конституция Российской Федерации (ч. 3 ст. 55) в целях обеспечения конституционного соотношения прав и свобод установила универсальный (в смысле распространения его на деятельность законодательной, исполнительной и судебной властей) принцип, заключающийся в том, что права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.

Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 30 октября 2003 г. № 15-П обобщил ранее сформулированные им правовые позиции по вопросу

Стр.108

1. Следует оговорить, что если речь идет об образцах, которые отражают динамические признаки лица (например, для фоноскопиче-ской экспертизы — голос, речь, для почерковедческой — почерк и т. п.), принудительное получение является нецелесообразным.
2. Саундерс (Saunders) против Соединенного Королевства : судебное решение от 17 дек. 1996 г. П. 69. URL: http://www.echr.ru/documents/ doc/2461492/2461492.htm (дата обращения: 05.09.2013).

ограничения личных прав и свобод граждан (в решениях Конституционного Суда Российской Федерации ссылки на ст. 55 Конституции встречаются около 500 раз) и указал, что ограничения конституционных прав должны быть необходимыми и соразмерными конституционно признаваемым целям таких ограничений; в тех случаях, когда конституционные нормы позволяют законодателю установить ограничения закрепляемых ими прав, он не может осуществлять такое регулирование, которое посягало бы на само существо того или иного права и приводило бы к утрате его реального содержания; при допустимости ограничения того или иного права в соответствии с конституционно одобряемыми целями государство, обеспечивая баланс конституционно защищаемых ценностей и интересов, должно использовать не чрезмерные, а только необходимые и строго обусловленные этими целями меры; публичные интересы, перечисленные в ч. 3 ст. 55 Конституции Российской Федерации, могут оправдать правовые ограничения прав и свобод, только если такие ограничения отвечают требованиям справедливости, являются адекватными, пропорциональными, соразмерными и необходимыми для защиты конституционно значимых ценностей, в том числе прав и законных интересов других лиц, не носят общий и абстрактный характер, не имеют обратной силы и не затрагивают само существо конституционного права, т. е. не ограничивают пределы и применение основного содержания соответствующих конституционных норм; чтобы исключить возможность несоразмерного ограничения прав и свобод человека и гражданина в конкретной правоприменительной ситуации, норма должна быть формально определенной, точной, четкой и ясной, не допускающей расширительного толкования установленных ограничений и, следовательно, произвольного их применения(1). Несмотря на то что данное Постановление Конституционного Суда Российской Федерации не относится к сфере уголовного судопроизводства, в нем содержится исчерпывающая мотивировка допустимости обоснованного принуждения.

В 2004 году Конституционным Судом Российской Федерации было вынесено Определение № 448-О(2) по запросу Черкесского городского суда Карачаево-Черкесской Республики, содержание которого цитируется авторами, рассматривающими вопрос о допустимости принуждения при осуществлении уголовного судопроизводства(3).  Непосредственно к рассматриваемой теме имеет отношение п. 2 названного Определения: право каждого не свидетельствовать против себя самого, как и закрепленное чч. 1 и 2 ст. 49 Конституции Российской Федерации право не доказывать свою невиновность и считаться невиновным до тех пор, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном законом порядке, являются в силу ее ст. 18 непосредственно действующими и должны обеспечиваться правоприменителем на основе закрепленного в ч. 1 ст. 15 Конституции Российской Федерации требования о прямом действии конституционных норм. Поэтому соответствующие должностные лица органов, осуществляющих уголовное преследование, обязаны разъяснить лицу, подозреваемому или обвиняемому в преступлении, его право отказаться от дачи показаний и от предоставления иных доказательств по поводу совершенного деяния, не оказывая на него давления или принуждения в целях получения доказательств, подтверждающих обвинение. Такая правовая позиция изложена Конституционным Судом Российской Федерации в постановлении «По делу о проверке конституционности статьи 265 Уголовного кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина А. А. Шевякова» от 25 апреля 2001 г. № 6-П.

Вместе с тем закрепление в Конституции Российской Федерации права не свидетельствовать

Стр.109

1. По делу о проверке конституционности отдельных положений Федерального закона «Об основных гарантиях избирательных прав и пра-ва на участие в референдуме граждан Российской Федерации» в связи с запросом группы депутатов Государственной Думы и жалобами граждан С. А. Бунтмана, К. А. Катаняна и К. С. Рожкова : постановление Конституционно-го Суда Рос. Федерации от 30 окт. 2003 г. № 15-П.
2. По делу о проверке конституционности от-дельных положений Федерального закона «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» в связи с запросом группы депутатов Государственной Думы и жалобами граждан С. А. Бунтмана, К. А. Катаняна и К. С. Рожкова : постановление Конституционного Суда Рос. Федерации от 30 окт. 2003 г. № 15-П.
3. Об отказе в принятии к рассмотрению запроса Черкесского городского суда Карачаево-Черкесской Республики о проверке конституционности пункта 2 части 4 статьи 46 и пункта 3 части 4 статьи 47 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации : определение Конституционного Суда Рос. Федерации от 16 дек. 2004 г. № 448-О.

против себя самого не исключает возможности проведения (независимо от того, согласен на это подозреваемый или обвиняемый либо нет) различных процессуальных действий с его участием (осмотр места происшествия, опознание, получение образцов для сравнительного исследования), а также использования документов, предметов одежды, образцов биологических тканей и пр. в целях получения доказательств по уголовному делу. Подобные действия, при условии соблюдения установленной уголовно-процессуальным законом процедуры и последующей судебной проверки и оценки полученных доказательств, не могут быть расценены как недопустимое ограничение гарантированного ч. 1 ст. 51 Конституции Российской Федерации права, поскольку их совершение предполагает достижение конституционно значимых целей, вытекающих из ее ст. 55 (ч. 3).

Такая позиция Конституционного Суда в полной мере соответствует позиции Европейского Суда по правам человека: «Как принято считать в правовых системах государств — участников Конвенции и в других странах, данное право (не свидетельствовать против самого себя. — Е. Е.) не распространяется на использование в уголовном процессе материалов, которые могут быть получены от обвиняемого независимо от его воли принудительным путем, как-то inter alia: изъятие по предписанию документов, получение образцов крови, мочи и кожного покрова для проведения анализа ДНК».

Очевидно, что не противоречит Конституции Российской Федерации ст. 35 «Ограничения в применении методов исследований при производстве судебной экспертизы в отношении живых лиц» Федерального закона «О государственной судебно-эксперт-ной деятельности в Российской Федерации» от 31 мая 2001 г. № 73-ФЗ: «При производстве судебной экспертизы в отношении живых лиц запрещается применять методы исследований, сопряженные с сильными болевыми ощущениями или способные отрицательно повлиять на здоровье лица, методы оперативного вмешательства, а также методы, запрещенные к применению в практике здравоохранения законодательством Российской Федерации. <…>

У лиц, в отношении которых производится судебная экспертиза, в медицинском учреждении берутся образцы, необходимые для проведения исследований, о чем указывается в заключении эксперта. <…> Принудительное получение образцов у лиц, направленных на судебную экспертизу в добровольном порядке, не допускается».

Анализ положения данного Закона, касающегося запрета на принудительное получение образцов у лиц, направленных на судебную экспертизу в добровольном порядке, позволяет высказать предположение, что в иных случаях законодатель допускает принуждение. Представляется уместным напомнить, что в преамбуле Федерального закона «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» говорится: «Настоящий Федеральный закон определяет правовую основу, принципы организации и основные направления государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации в гражданском, административном и уголовном судопроизводстве».

Остановимся на еще одном конституционно закрепленном праве, которым оперируют заинтересованные лица, отказываясь от дачи образцов. Согласно ч. 1 ст. 22 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на личную неприкосновенность. Но вполне очевидно, что институт неприкосновенности личности включает в себя также и гарантии неприкосновенности «телесной», или «биологической». Принудительное изъятие у человека образцов (например, крови, спермы, слюны, волос и т. д.) самым непосредственным образом затрагивает его личную неприкосновенность. Однако право на неприкосновенность личности не является абсолютным. Перечисление в Конституции основных прав и свобод не должно толковаться как отрицание или умаление других общепризнанных прав и свобод человека и гражданина (ч. 1 ст. 55 Конституции Российской Федерации), в том числе прав лиц, пострадавших от преступлений, на судебную защиту (ст. 52 Конституции Российской Федерации).

Наиболее рациональным выходом из сложившейся ситуации было бы принятие законодателем решения о допустимости принудительного получения сравнительных образцов (равно как и непосредственных объектов исследования) в случае отказа от их дачи на основании судебного решения, что требует внесения соответствующих изменений в ст. 29 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

Стр.110

КриминалистЪ. 2013. №2(13)